|
Урал паблисити монитор,
: Президент Дмитрий Медведев — против мэра Москвы. Главные телеканалы России соревнуются в том, кто выложит больше компромата на Юрия Лужкова и его жену, президента компании «Интеко» Елену Батурину. The New Times получил уникальную возможность задать вопросы Елене Батуриной - Телеканал НТВ всю предыдущую неделю анонсировал фильм «Дорогая Елена Николаевна»…
- Ну, хорошее название! Люди смотрели советское кино, такой фильм был «Дорогая Елена Сергеевна» (смеется) … про подростков. - Этому предшествовал мощный заряд пропагандистской кампании на трех федеральных каналах, направленный против вас и вашего мужа. Все-таки кто, с вашей точки зрения, заказчики этой кампании?
- Заказчик этой кампании определен и называется он «неназванный источник в Кремле» (смеется). Причем «неназванный источник в Кремле» у нас сначала появился на НТВ, потом вот появился на федеральных каналах. Так что, я думаю, это уже просто штатная единица в Кремле. Так и называется: «неназванный источник в Кремле»! (Смеется.) - По нашей информации, команду НТВ пускать в эфир первую серию компромата «Дело в кепке» давал вроде бы заместитель руководителя администрации президента Алексей Громов.
- Для вас этот источник «названный», а для публики он все равно «неназванный». Это по большому счету сродни советским анонимкам… В чем отличие от сталинского времени? Тогда, для того чтобы посадить кого-то, НКВД все-таки требовал, чтобы «анонимку» писал сосед. У нас те, кто сажает, те и пишут одновременно. То есть у нас все в одном флаконе. Это, знаете, усовершенствованная система такая, на самом деле… Да, я думаю, это администрация президента. - Да. - Вы сказали, «те, кто сажает…» Вы опасаетесь уголовного преследования?
- Должна вам сказать, что за двадцать лет моего супружества уголовным преследованием мне угрожали неоднократно. - В том числе и власти?
- Только власти. Больше мне никто не угрожал, но я точно знаю, что не за что. Как вы знаете, спровоцировать или сфальсифицировать можно все, что угодно. Не думаю, что до этого дойдет… Но если дойдет, если это грозит — у нас есть законный способ оправдаться через суд. - Пример Ходорковского показывает, что даже хорошие юристы не спасают.
- В деле Ходорковского меня настораживает несколько иное. Меня настораживает не само правосудие, а его избирательность. Вот это гораздо более опасно на самом деле… Я Мишу на самом деле знаю очень давно. Мы с ним познакомились еще в дремучем 87-м году. - А вы кем тогда были?
- Я работала в комиссии Мосгорисполкома по организации кооперативов под руководством Юрия Михайловича. Вот с тех пор мы с ним и знакомы, как, собственно, со многими из тех, кого сейчас называют олигархами.
Вот избирательность — она развращает больше, чем ненаказание. Когда на этого можно ткнуть и сделать его виноватым, а вокруг сидят люди, которые «нахлебали» гораздо больше, но они невиновны, потому что, во-первых, они приближены, во-вторых, они не мешают. - На кого в этот раз «ткнули» — на вас или на мэра?
- На мэра, безусловно. Странно думать, что я, президент компании, которая занимается инвестиционной деятельностью в России, кому-то интересна. Это не бизнес-разборки.
- А в Москве поговаривают, что на самом деле выстраивается переговорная позиция ровно с вами…
- Ха-ха! Я уже полторы недели в Австрии с ребенком вдвоем. В частной клинике. Ну какие со мной переговоры сейчас могут вестись? Я половину дерьма-то, к счастью своему, не смотрела. Вот читаю дайджесты пресс-секретаря. - И тем не менее столица полнится слухами, что силовики попытаются забрать ваш бизнес как минимум в Москве либо забрать какую-то долю. Называют и цифру: два миллиарда долларов.
- Два миллиарда долларов — это что? Столько стоит моя компания? Она стоит гораздо дороже, говорит Forbes! $2,9 миллиарда! Честно.
Слушайте, гораздо проще это было сделать во время кризиса, когда все мы вообще были практически на ниточке. Что сейчас-то уж забирать, раз мы все выкарабкались? Вот тогда действительно попытки прибрать ряд компаний к рукам у людей были. Мы же не нефтяная компания, у нас же не скважина, которая деньги выбрасывает наверх. Да и не газовая. Девелоперский бизнес — он достаточно сложный. И это не бог весть какие активы на самом деле, которые были бы интересны с точки зрения рейдерской атаки. Ну какие-то там предприниматели еще, скажем, да, могли бы на это решиться. Государственные структуры — не думаю. - Тогда как вы объясните, почему ровно сейчас началась эта кампания против мэра Москвы?
- Я думаю, что люди в администрации президента в преддверии 2012 года хотят стабильности в своем положении… - Но мэр Лужков и так обеспечил «Единой России» 92% мест в Мосгордуме.
- Вы знаете, почему так много получила «Единая Россия»? Потому что город имеет много социальных проблем, и город очень хорошо работал с пенсионерами — раз. И с инвалидами — два. И они все проголосовали за «Единую Россию». Я сейчас не хочу обсуждать историю * На выборах в Мосгордуму на участке, где голосовал «яблочник» Сергей Митрохин, не оказалось ни одного голоса в пользу «Яблока».
с Митрохиным — оказались-то голоса коммунистической партии.* * На выборах в Мосгордуму на участке, где голосовал «яблочник» Сергей Митрохин, не оказалось ни одного голоса в пользу «Яблока». 92, 87,
82 — цифры не имеют уже значения. Голосовали в основном за «Единую Россию» те, кому помогал город. Это инвалиды, а их миллион с лишним в городе, так, на всякий случай, и все они голосуют. И пенсионеры. Поэтому ничего удивительного в этом результате нет. - Тогда тем более непонятно, зачем сейчас убирать Лужкова?
- Потому что, как мы, наверное, с вами предполагаем, есть конфликт: кто же у нас будет претендовать на роль президента в 2012 году… У нас как бы два претендента сейчас. И кто все-таки заявит себя на роль президента в 2012 году — этот вопрос открыт. И есть люди в администрации президента, которые опасаются, что мэр при приближении выборов может занять позицию не президента Медведева, а премьера Путина. Виртуальная ситуация сама по себе. Хотя, как мы понимаем прекрасно, наверное, эти люди, раз уж они все так закрутили, должны договориться между собой. Но люди, которые сидят на больших постах, наверное, хотят сделать эту ситуацию безальтернативной. Я, честно говоря, предполагала это еще осенью прошлого года. Что ситуация, когда нужно дискредитировать мэра Москвы, обязательно будет в преддверии этих выборов. - И таким образом помочь Медведеву?
- Ну, по сути, да. Без меня меня женили. Я думаю, что его колебания просто хотят смыть вот этой волной дерьма, которое они выбросили. - Не поняла…
- Вот он колеблется, снимать не снимает, а волна идет… У меня отец говорил: говори человеку три года, что он свинья, он захрюкает. Так и здесь. Раз негатив, два негатив, три негатив... Значит, у него начинает уже формироваться определенное отношение к мэру. Колеблется? Значит, давайте массированно гнать волну. Все, я думаю, сделано для одного человека — для президента. - Вы абсолютно убеждены, что Медведев заинтересован снять Лужкова в преддверии 2011–2012 годов?
- Я думаю, что в этом заинтересованы некоторые функционеры его администрации. - Есть и другая версия: что в этой стычке президента и мэра заинтересован и премьер Путин… Мэра сейчас «полощут» на всех экранах. «Единая Россия», кроме московского ее отделения, которая поддержала Юрия Лужкова, молчит. И Путин тоже молчит.
- Для меня на самом деле это тоже загадка. Я не понимаю, почему оба высших руководителя страны делают вид, что в стране ничего не происходит. Тут вся страна стоит на ушах, а они оба делают вид, что ничего не происходит. Ведь позорище страшное для страны. Мы показали себя полными придурками на весь мир… Средства массовой информации, они являются еще одной властью только в том случае, если они не являются частью власти государственной. А у нас сейчас СМИ, которые все это устраивают, по сути, продолжение машины государства. Все воспринимают это как продолжение государственной политики. Я считаю, это ошибка. Помните, фильм был, в котором везли одну рожать — подожди, может, рассосется! Так вот здесь не рассосется. Не рассосется этот конфликт. Он есть, и его надо каким-то образом купировать. - Это возможно — так, чтобы при этом все основные игроки сохранили лицо?
- Такого не бывает в принципе, чтобы все стороны сохранили лицо. Кто-то, наверное, все равно умоется. Тут уж ничего не сделаешь.
- Но вы понимаете, что это война с президентом и Кремлем?
- С президентом — не понимаю пока на самом деле. Что с Кремлем — вижу. Это попытка принудить его принять решение, к которому он не готов в силу того, что нет просто оснований. Но, наверное, изначально надо высказать сами претензии мэру. Они, по сути, не озвучены. Вы посмотрели документ (анализ юристов «Интеко». — The New Times), касающийся «Итогов» Немцова? И что вы думаете? Немцов прав? - Смотрите, есть решение трех судов, Замоскворецкого районного суда, Арбитражного и 9-го Апелляционного суда. По вашему иску Немцова обязали из пяти фраз опровергнуть две. И это при том, что мэр Москвы выигрывает практически все иски.
- Подождите, подождите... Давайте мы определимся все-таки. Суды у нас независимые или зависимые? Получается забавно. Знаете, вот как сейчас все, что происходит вокруг мэра Москвы. Появилась статья в защиту, говорят, она ангажирована, против — она независима. Так и здесь. Знаете, но так же не бывает — одно решение ангажировано, а второе не ангажировано.
Что касается выигрышных исков мэра, это гораздо проще: мэр подает в суд только тогда, когда он уверен, что он прав. Вот и все. Все остальные случаи критических заметок в прессе — он просто на них не подает. - Так как вы объясняете решения этих судов?
- Не хочется мне обижать суды… И я добьюсь того, что в результате все фразы Немцова, которые в докладе опубликованы, будут по суду опровергнуты. Потому что, бывает так, до смешного, можно же так вляпаться — написать всю неправду. Кроме, наверное, моей фамилии и названия компании. У нас еще не все инстанции пройдены. - Есть одна проблема совершенно очевидная: она заключается в том, что вы являетесь женой человека, который возглавляет московское правительство. Это классический конфликт интересов.
- Вы неправы на сто процентов. По конкурсу у города Москвы мы получили всего один объект для массовой застройки, это Молжаниново. И город, не выполнив своих обязательств, на самом деле поставил нас в ситуацию, когда мы вынуждены были отказаться от этой застройки. Следующий инвестиционный конкурс, который мы выиграли, вообще даже не инвестиционный — это вот «Рабочий и колхозница». И больше не было. Все остальные объекты были приобретены мной или у федеральных структур, или у частных лиц. В чем здесь конфликт интересов с мэром?
Есть земля, принадлежавшая чужим дядькам на рынке, которую я купила. И как любой, заметьте, любой застройщик в городе, любой владелец земли в городе, если эта территория по генеральному плану попадает под застройку, я имею право на этом месте построить жилье. Так или нет?
Если вы хотите, чтобы мне ставили более жесткие условия, чем всем остальным, это дискриминация. В чем тогда конфликт интересов?
- В том, что вы муж и жена и, значит, по Семейному кодексу половина ваших доходов принадлежит вашему мужу.
- Ну и что? Принадлежит. В случае развода. Дальше что? - А ваш муж — глава города.
- Ну и что? - По данным юристов «Интеко», за 10 лет доля вашей компании в городском заказе на строительство жилья составила 2%...
- Да. Хотя могло бы быть пятнадцать и выше.
- Но есть еще и коммерческая недвижимость.
- Коммерческая недвижимость — это офисы, магазины, рестораны и прочее. Остальное — жилье. Мы коммерческую недвижимость не строим вообще. Мы только начинаем это делать. Вот первые офисы возводим. На Аминьевском шоссе строим первый. - По экспертным оценкам, вы контролируете примерно 18–20% рынка застройки Москвы. Это не так?
- Не так. - Скажите, бывало так, что вы хотели взяться за какой-то проект, а мэр говорил вам: «Сюда не суйся»?
- Безусловно. - Приведите пример...
- Да пожалуйста, сколько угодно таких примеров на самом деле... Я так дую всегда на воду в этих ситуациях... Ну, например, я в свое время не полезла в гостиницу «Москва» осознанно. Я просто спросила: «А как там с этой с ситуацией?» Он мне говорит: «Нет, сюда лучше даже не лезть. Не надо, — говорит, — пойдут там, ну...» В смысле пойдет большое-большое дерьмо. Вот я вам скажу: будучи женой мэра, я на любой свой проект накладываю больше социальной нагрузки. Это позиция у меня такая. Вот, например, там сдавали мы, ну, «Фьюжн парк» в центре города. Вместо того чтобы продать все, сделали музей. Или сдавали район в Юго-Восточном округе, сделали там суперсверхсовременную школу... Могли бы этого не делать. Кстати говоря, это был первый опыт, когда мы большую промзону превратили в хороший микрорайон. - А вам никогда не приходило в голову просто уйти из московского девелоперского бизнеса ?
- Если я на федеральной земле что-то строю — это московский бизнес? - Но все равно это Москва.
- Но это федеральные земли, все решения принимаются федеральными властями. Ну меня трудно же заподозрить, что мне преференции муж на федеральном уровне оказывает? Хотя вот по Химкинскому лесу я, оказывается, руковожу и федеральными министерствами, как выяснилось, а не только городом Москвой. (Хохочет.) - А вы считаете, надо строить трассу через Химкинский лес?
- Я доверяю мэру: если он сказал, что другого варианта нет, значит, его нет.
|
Лента заявлений
Паблисити
Обзор PR
СМИ ли надо?
На слуху
