|
|
|
| четверг, 18 апреля 2024г. |  18+
|
|
|
| Человек дня |
29.11.2006, 14:54
Обратная сторона мечты о ВТО
|
| Ректор УрГЭУ уверен, что результатом вступления России в ВТО станет не только кризис практически всех обрабатывающих предприятий, но и серьезные социальные взрывы |
|
Российская газета-Урал, Юлия Санатина
Юлия Санатина: Вступление России во Всемирную торговую организацию так долго обсуждалось, многократно откладывалось, что для большинства россиян превратилось уже в какую-то детскую страшилку — жутковатую, но не слишком правдоподобную. Подписание соглашения с США на саммите АТЭС в Ханое неожиданно для многих поставило точку в этом затянувшемся диалоге: экономическая деятельность в условиях ВТО станет для нас реальностью в самое ближайшее время. О том, что ожидает в связи с этим Россию и Свердловскую область, мы беседуем с ректором Уральского государственного экономического университета, председателем совета по качеству, конкурентоспособности и инновациям при Свердловском областном Союзе промышленников и предпринимателей Михаилом ФЕДОРОВЫМ — по мнению коллег-экономистов, главным специалистом по ВТО в Свердловской области.
Михаил Васильевич, насколько я понимаю, подписание соглашения с Соединенными Штатами — это далеко еще не вступление в ВТО?
Максим Фёдоров: Я вам должен сказать, что подписание договора с США — это практически вступление. Подписание окончательного соглашения ожидается через 6—7 месяцев. Нужно успеть решить технические вопросы, процессуальные, но все это, в том числе и противодействие Грузии, не имеет уже никакого значения.
Ю. Санатина: По вашему мнению, хорошо это или плохо для нашей страны?
М. Фёдоров: На мой взгляд, преимущественно плохо. Потому что последствия такого шага сегодня труднооценимы, хотя многие крупнейшие экономисты и целые институты пытались дать такую оценку. Три-четыре года назад звучали очень оптимистичные оценки: что потери ВВП будут всего лишь 1—2 процента. Говорили также, что Россия даже выиграет, поскольку в результате антидемпинговых расследований мы теряем ежегодно 200—300 млн долларов.
Я бы считал, что со вступлением России в ВТО можно было бы подождать еще хотя бы десятилетие. Дело в том, что готовность наших предприятий и целых отраслей к работе в условиях ВТО разная. И потому хотелось бы, чтобы подготовительный период был более длительным. Ведь Россия не жила в рыночных условиях с 1917 года! И сегодня для большинства населения понятие рынка остается малопонятным. У нас не было жесткой конкуренции и до сих пор нет. У нас много нефти и газа, они нас кормят и обеспечивают нормальную жизнедеятельность. Сегодня все ездят на автомобилях, но сказать, что все уработались для того, чтобы их приобрести, нельзя. Так что человеческий наш потенциал не готов к вступлению России в ВТО, к мощной глобальной конкуренции.
Второй момент, который надо иметь в виду: сегодня глобальная конкуренция — это конкуренция технологий, знаний. И по этому показателю большая часть предприятий также не готовы к новым условиям работы. По оценкам западных ученых, 90 процентов обрабатывающих отраслей России после вступления в ВТО просто лягут.
Ю. Санатина: Они у нас еще не очень-то и поднялись, прямо скажем!
М. Фёдоров: У нас немало предприятий с хорошим оборудованием. Но что касается технологий производства продукции — это вчерашний день. Затраты энергии на единицу продукции в России тоже в 4—5 раз выше, чем на Западе. Мы очень отстаем и в плане конкурентоспособности продукции, и в плане эффективности производства.
Ю. Санатина: Так ведь у нас лет пятнадцать в отраслевую науку практически ничего не вкладывали, откуда взяться новым технологиям?! В результате предприятия, которые более-менее начали восстанавливать производство, закупают и оборудование, и технологии за границей…
М. Фёдоров: Да. И все это моменты, которые говорят о том, что шаг, который мы делаем, — очень болезненный. Те условия, что мы приняли, не могут меня не беспокоить. Например то, что Россия соглашается допустить к себе банки, брокерские, страховые, инвестиционные компании с иностранным участием до ста процентов! Вы представляете?! Банки — это кровь любой экономической системы. Понятно, что эти деньги будут работать не на Россию, а Россия будет использоваться как сырьевой потенциал, источник дешевой рабочей силы.
Независимые эксперты так оценивают перспективы России после вступления в ВТО: в машиностроении объем производства уменьшится на 13 процентов, в пищевой промышленности — на 14 процентов, в легкой — на 7 процентов, в сельском хозяйстве — на 5 процентов. При этом увеличится импорт в страну продукции машиностроения на 20 процентов, пищевой промышленности — на 35 процентов, легкой промышленности — на 10 процентов, сельского хозяйства — на 14 процентов. Занятость населения, естественно, тоже значительно снизится: в машиностроении — минус 13 процентов, в пищевке — минус 15 процентов, в легпроме — минус 12, в сельском хозяйстве — минус 6 процентов.
Ю. Санатина: Это, по-моему, очень оптимистичный прогноз…
М. Фёдоров: Будут еще социальные последствия, возможно, социальные взрывы. Поэтому говорить о том, что сегодня мы смотрим с оптимизмом на процессы глобальной экономики, сказать трудно
Ю. Санатина: Наверное, все же глобальная конкуренция напрямую затронет не каждого россиянина. Другое дело — топ-менеджеры, те, кому непосредственно предстоит быть игроками на этом рынке…
М. Фёдоров: И это еще один тревожный момент. За 17 лет мы не сформировали класс управленцев. Что такое у нас экономика — региона, предприятия, муниципального образования? Это кадры! Есть Россель — регион активно живет. Есть Чернецкий — город процветает. Есть Козицын — компания развивается. Но современный менеджмент должен быть совершенно иным — основанным на информационных технологиях. Это другой век. Приведите мне хотя бы один пример, когда управление предприятием, муниципальным образованием, регионом было прозрачно, эффективно, работало как четко отлаженный организм? Я таких примеров не знаю. Есть попытки, например, в Пермском крае: губерния активно внедряет информационные технологии в управление социальной сферой. Но это крупицы! Старая система не будет работать в новых условиях, а при столкновении двух систем абсолютно понятно, какая выиграет
Ю. Санатина: Вы упоминали, что наша область больше других озабочена проблемой подготовки к вступлению в ВТО. А какова сейчас степень готовности наших предприятий?
М. Фёдоров: Действительно, мы как никто готовимся к вступлению в ВТО. Союз промышленников и предпринимателей области будирует ситуацию, буквально навязывает областному министерству экономики эту тематику, понимая ее актуальность. И спасибо первому вице-премьеру Галине Ковалевой, она это принимает и трясет остальные министерства как груши.
Вот в 2002 году мы исследовали конкурентоспособность предприятий металлургического комплекса и подготовили методическое пособие по оценке и подготовке предприятий к вступлению России в ВТО. Потом мы провели подобную работу по всем другим отраслям. По заказу Минэкономики разработали дистанционный курс подготовки руководителей предприятий к работе в условиях ВТО — 32 часа. Мы планировали, что начнем такой всеобуч, как во времена безграмотности. Но пока ничего не получается.
Ю. Санатина: То есть у руководителей предприятий нет интереса к этой проблеме?
М. Фёдоров: Интересен менталитет российский. Год назад Путин заявил, что скорее всего Россия не подпишет в ближайшее время соглашение по ВТО. И моментально пропал интерес к этой тематике, мы сразу увидели перед собой барьер! Министерства, бизнес говорят: это нам не нужно, до вступления в ВТО еще далеко.
Ю. Санатина: То есть этот год, как раз накануне вступления, оказался потерянным?
М. Фёдоров: Да. Недавно мы в Минэкономики защитили свою работу по оценке конкурентоспособности, точнее — по методике мониторинга. Мы обследовали 151 предприятие, но оценили конкурентоспособность не отдельных предприятий и не отраслей, а видов деятельности. Таких, например, как производство стройматериалов, производство стального проката, добыча руд, производство хлеба, молока и т. д. Всего было выделено 39 видов экономической деятельности. При этом в один вид деятельности могли попасть разные предприятия — с высокой и низкой конкурентоспособностью. Независимо от этого общая ситуация очень интересная: ни один вид не является высококонкурентоспособным. Ни один! Самое грустное впечатление производит машиностроение.
Мы выбрали те факторы, которые выявляют тенденции, указывают на наиболее слабые места. Результаты лично меня удивили: я мог предположить, что дела плохи, но не думал, что настолько. Очень слабое место — это подготовка кадров. Бизнес кадрами не занимается. Это могут себе позволить немногие компании.
Еще одно провальное направление — нематериальные активы. Это означает безграмотность в вопросах интеллектуальной собственности. Это SOS! Как сказал кто-то из западных бизнесменов, к вам на предприятия придут ваши же юристы, которых мы наймем, попросят патенты на то, что вы делаете, и ваше предприятие завтра же закроется. В ВТО всего три соглашения, и одно из них — по интеллектуальной собственности, и у нас оно не работает.
Слабые места также — менеджмент качества, информационные технологии в управлении и так далее.
Ю. Санатина: Можно ли назвать те предприятия, которые в большей мере все-таки готовы к работе в новых условиях?
М. Фёдоров: Конечно, это в основном те, которые давно работают на экспорт. Скажем, «Уралэлектромедь», «ВСМПО-Ависма». Там великолепные технологии, все сертифицировано, система отработана. Но таких немного. Конкурентоспособность большинства предприятий низкая. Например, мы выявили очень низкую конкурентоспособность предприятий хлебопекарного производства.
Вообще я думаю, АПК ждут очень тяжелые времена. Во-первых, потому что мы фактически открыли границу для ввоза мяса. Снижение пошлин работает тоже не в нашу пользу. Россия, правда, отвоевала высокий уровень субсидий для сельского хозяйства, но ведь этими средствами надо распорядиться! Последние два десятилетия — это годы угробления сельского хозяйства, и чтобы восстановить его, начиная с кадров и заканчивая технологиями, тех денег, которые сюда нужны, у России просто нет.
Ю. Санатина: Так все-таки нужно ли делать этот шаг?
М. Фёдоров: Есть еще одна позиция. Сегодня 50—70 процентов товаров легкой промышленности, бытовой техники поступают к нам не через таможню — обходным путем. С этой позиции вступление в ВТО — все-таки плюс, поскольку оно должно обеспечить прозрачность и снизить уровень коррупции. Еще один из плюсов: жесткая конкуренция должна заставить нас адаптироваться в более короткие сроки (если, правда, Россия не распадется на кусочки). Это шоковая терапия
Ю. Санатина: Мы еще не забыли, что это такое!
М. Фёдоров: Я думаю, что вступление России в ВТО будет как раз новой шоковой терапией.
Ю. Санатина: И опять стране лет пятнадцать придется реабилитироваться?
М. Фёдоров: Да, как говорят, не дай бог жить в эпоху перемен!
|
| Человек дня |
|
|
|
Лента заявлений
Паблисити
Обзор PR
СМИ ли надо?
На слуху
