|
Журнал "Ле Табуре" от 24.05.2007, КАК УПРАВЛЯТЬ АРХИТЕКТУРОЙ,ЖИВУЩЕЙ ПО СОБСТВЕННЫМ ЗАКОНАМ
Автор сообщения: Быстрова Т.
Архивная версия данного сообщения размещена на портале UPMONITOR.RU 25.05.2007 (12.00)
Т. Быстрова: Вопросы журнала «ЛеТабуре» первому заместителю министра строительства и архитектуры, главному архитектору Свердловской области Григорию Васильевичу Мазаеву, март 2007
Стратегические направления развития Екатеринбурга ясны - в ближайшие годы он должен стать современным полифункциональным мегаполисом. При этом, несмотря на широкую представленностъ архитектурной темы в СМИ, у многих горожан, в том и числе специалистов, нет целостного представления о будущем облике города, хотя бы его центральной части. Что принципиально отличает новые градостроительные подходы от прежних?
Григорий Мазаев, заместитель министра строительства и архитектуры, главный архитектор СО: Градостроительная среда стохастична и вероятностна, она не имеет единого алгоритма, у нее свои законы. Можно действовать, соответствуя им. Можно - вопреки, как чаще всего у нас происходит. Отсюда низкая степень реализации проектов, оправдываемая различными обстоятельствами, от «темных сил» до «нехороших чиновников» и «дураков-архитекторов».
Т. Быстрова: При всем том каждый город - уникальный организм...
Григорий Мазаев, заместитель министра строительства и архитектуры, главный архитектор СО: Важны не особенности, а принадлежность к типу. Да, в Москве существуют свои градостроительные памятники, а у нас свои, но это - памятники. Город, построенный по сетке, - «регулярный» Екатеринбург - типичный представитель российской архитектуры XIX в. Для 1930-х, с их идеологией размещения жилья максимально близко к промышленному объекту, мы тоже типичны. В результате сегодня мы имеем 9 млн. кв.м. жилья в санитарных зонах. Екатеринбург перестает быть монофункциональным производственным центром и по объему производства Нижний Тагил уже опережает его. А вся городская структура была приспособлена именно под это. Дороги забиты машинами - но ведь использование первых этажей под офисы и магазины не было предусмотрено, когда эти здания строились. Появились огромные торговые площади, сегодня на одного жителя их у нас уже больше, чем в Москве. Но и они не были заложены в планировочную структуру. Сложности понятны и преодолимы, хотя и потребуют больших затрат.
Т. Быстрова: А мышление архитекторов?
Григорий Мазаев, заместитель министра строительства и архитектуры, главный архитектор СО: Оно меняется принципиально. Типовые дома - типовое мышление, одни и те же архитектурные приемы. Сегодняшний день существенно отличается от того, что было 10 лет назад. Студенческие работы демонстрируют еще один уровень. Для ухода от стереотипов должны смениться два поколения творцов. Негативная сторона происходящего, прежде всего, в том, что не получается ансамбля. Хаотичные решения принимаются по желанию инвестора. Новое поколение архитекторов - это люди творческие, но зачастую беспринципные, у них нет чувства ответственности.
Т. Быстрова: Болезненный вопрос сохранения памятников архитектуры и исторического облика Екатеринбурга дискутировался не раз. Рыночные отношения затруднили и без того непростое существование старых зданий и ансамблей, в особенности относящихся к конструктивизму. Что останется и что изменится?
Григорий Мазаев, заместитель министра строительства и архитектуры, главный архитектор СО: Дискуссия идет постоянно, все 25 лет, что я работаю на этой должности. Хочу подчеркнуть, что мы сильно занизили статус памятника архитектуры - часто это домик, существовавший в тысячах экземпляров. В Париже сорок памятников, в Екатеринбурге - четыреста. Это вызывает улыбку. Что ценно? Постройки Малахова, отдельные фрагменты городской среды, например, ул. Чапаева. Отношение к ним со стороны Главархитектуры совершенно наплевательское, возникают случайные отводы под объекты, никак не связанные с этой исторической средой, научные исследования не ведутся и не учитываются. Полностью загублена улица Розы Люксембург, потерян уникальный комплекс особняков XIX в. Если говорить о конструктивизме, то эти здания строились из некачественных материалов и находятся в очень плохом техническом состоянии. Примером может служить «городок чекистов» в самом центре Екатеринбурга. Скоро возникнет необходимость замены их «новоделом».
Т. Быстрова: Достижима ли гармония исторического наследия с современной архитектурой? Вернувшись осенью из Китая, вы говорили о том, что старое стирается до основания и уходит. При этом многие известные архитекторы берутся за сверхсовременные проекты, предназначенные для исторических центров городов. Как вписывается в эти непростые процессы Екатеринбург?
Григорий Мазаев, заместитель министра строительства и архитектуры, главный архитектор СО: Что такое гармония? Сложная современная застройка уничтожает элементы более простой системы. Для Екатеринбурга невозможно не повышать сложность, город нельзя оставить на уровне XIX в. Старый Шанхай сносят, потому что новый - точка роста. Но всегда останутся малые города, с их типом застройки и собственным образом и темпом жизни. Екатеринбург меняется. Тому, кто захочет увидеть старую архитектуру, нужно ехать в Невьянск или Верхотурье, Снижать высотность полуторамиллионного города ради сохранения прежнего типа застройки бесперспективно.
Мис ван дер Роз говорил, что главная функция архитектуры состоит в том, что эта функция постоянно изменяется. Меняются и сами объекты: Дом политпросвещения в свое время был солидным зданием, конструкция которого навевала ассоциации с Кремлевским дворцом съездов. Сегодня это музыкальный театр. К таким изменениям нужно относиться спокойно.
Т. Быстрова: Как относятся крупные инвесторы к фактам охраны или разрушения памятник городской архитектуры?
Григорий Мазаев, заместитель министра строительства и архитектуры, главный архитектор СО: Инвестору, чем меньше ограничений, тем лучше. Ни один инвестор не будет вкладывать деньги в реставрацию. Если хотите сохранить Рязановскую усадьбу, ее нужно выставить на торги, и тогда в усадьбу вернется жизнь. Памятники архитектуры нужно продать частным лицам для использования по назначению, Иначе все развалится. Парадокс современной ситуации в том, что на здании висит доска с надписью «Охраняется государством», но фактически сохранять здание обязан арендатор. Тогда как, например, во Франции государство платит деньги за поддержание памятника в надлежащем состоянии.
Т. Быстрова: Вы считаете, что отношение к истории может быть совсем иным?
Григорий Мазаев, заместитель министра строительства и архитектуры, главный архитектор СО: Более цивилизованным, во всех отношениях. На восточном побережье Италии можно увидеть ландшафт, в котором на макушке каждого холма находится древний город. Или - Хорватия, где городку диаметром с полкилометра может быть 2 тысячи лет, а самое «молодое» здание построено в XIV-XV вв. При этом в них живут люди, они не превращаются в музеи. Их реконструируют, перестраивают, - но из того же камня. И никому не приходит в голову возвести в центре стеклянную башню высотой 45 этажей... Такие башни должны возводиться там, где необходимы. Почему в пойму Исети «тащат» офисы, тогда ней во всех градостроительных планах она значится как зеленая зона? Потому что никто не смотрит на градостроительную документацию. Вообще, это одна из сегодняшних проблем Екатеринбурга - отсутствие утвержденной градостроительной документации по планировке и ремонту
, что может привести к серьезным последствиям. Сейчас у областного правительства есть правя по контролю и экспертизе. Это государственная функция и она будет реализовываться.
|
